Перехожу на прием

И не было слышно слов благодарности выжившим. Никто не стал просить у них прощения за невыполнение закона о социальной защите чернобыльцев — тех, кто по зову совести и сердца бросился на укрощение вышедшего из повиновения атомного реактора, не щадя своего здоровья включился в ликвидацию последствий аварии.

В периодических изданиях выходили статьи, авторы которых поднимали проблемы атомной энергетики, рассматривали перспективы ее развития. Но среди проведенных мероприятий, к глубокому сожалению, не нашлось места вопросам безопасности при использовании мирного атома. А ведь сегодня никто не может гарантировать, что аналогичная трагедия не повторится.

В 1986-м в стране наработан определенный опыт ликвидации последствий аварии на АЭС. Однако за все прошедшие годы не нашлось ни одного ответственного работника или государственного органа, который бы собрал и систематизировал эти наработки, издал на их основе рекомендации. А допустить, чтобы тот опыт был утрачен, — преступно.

Пользуясь возможностью через газету донести информацию до читателя, считаю необходимым рассказать (пусть и с опозданием) на страницах “2000” о проделанной тогда работе по приему населения, эвакуированного из 30-километровой зоны отчуждения, по строительству жилья для переселенцев в Макаровском районе.

Надеюсь, приведенные факты немного успокоят не в меру разошедшихся критиков тех событий, положат начало обобщению опыта ликвидации последствий аварии, а также послужат своего рода практическими наработками по гражданской обороне, незаслуженно забытой и заброшенной сегодня.

Думаю, будет правильно вести рассказ в хронологической последовательности. А события у нас развивались следующим образом.
Несостоявшиеся учения: у беды — своя школа

В соответствии с планами партийных органов на базе Киевской областной организации намечались учения по мобилизационной работе, к которым планировали привлечь Киевский обком, Припятский и Белоцерковский горкомы КПУ и др. Начало предварительно назначили на 26 апреля 1986 г.

Тогда же должны были проводиться командно-штабные учения Вооруженных Сил СССР, для чего в лесу под Макаровом силами Радомышльского гарнизона и мобилизованных военнослужащих запаса построили инженерные сооружения.

Те и другие не были связаны между собой — просто совпали по времени.

Но из-за трагедии, выпавшей на выбранную дату, им не суждено было осуществиться.

Поскольку после уничтожения СССР выросло новое поколение, не имеющее представления о том времени, о тогдашних требованиях, ситуации, об организации управления страной и экономикой, хочу напомнить: в Советском Союзе безопасностью государства занимались силовые министерства, предприятия военно-промышленного комплекса, специальные органы, общественные формирования — Гражданская оборона (ГО), вопросы которой входили в компетенцию исполнительной власти Советов народных депутатов, а военно-мобилизационная работа возлагалась на парторганы. У каждого первого секретаря от райкома до ЦК хранились планы мобилизационной работы и три пакета особой секретности (вскрываемые только в случае войны), где указывались обязанности партруководителя в условиях военных действий.

Решения ГО были обязательны для советских и хозяйственных структур. Все проекты строительства народнохозяйственных и жилищных объектов согласовывались с ее органами. Любые отмеченные недостатки тут же устраняли, указания беспрекословно выполняли. “Самодеятельности” и анархии — как сейчас в градостроении — не было: за подобное виновных строго наказывали (вплоть до снятия с работы и тюремного заключения).

25 апреля 1986 г., пятница. После завершения рабочего дня и недели я — зная, что Макаровский райком не привлекается к проведению учений по мобилизационной работе, — ушел отдыхать.

В 2 ч 15 мин 26 апреля в квартире раздался телефонный звонок. Начальник Макаровского райотдела милиции С. В. Станкевич сообщил, что на ЧАЭС пожар и ему приказано откомандировать туда три пожарные машины с лучшими, наиболее опытными экипажами. Выслушав его, для себя сделал вывод: начались учения.

В субботу утром, как обычно, был уже в своем кабинете — собирался поработать с документами, затем поехать в трудовые коллективы.

Связался с Киевским обкомом партии, чтобы уточнить сообщение Станкевича. Там информацию подтвердили. И попросили меня никуда не отлучаться, а быть на связи (мобильных телефонов тогда еще не было).

День выдался по-весеннему теплым. В колхозах и совхозах на поля вывели технику. Люди семьями вышли на приусадебные огороды.

Под вечер в райком поступила телефонограмма с предписанием срочно отправить в город Припять 37 автобусов для эвакуации его жителей в Полесское.

A 27 апреля нас предупредили о готовности к приему предприятий, учреждений и населения Чернобыльского района, которым предстояло эвакуироваться в Макаровский и Бородянский районы. Обязали послать для этого в Чернобыль 50 грузовых автомобилей.

Немного позже мы уже знали, какие села, колхозы, совхозы переселяются к нам, сколько человек прибудет. Исходя из имеющихся данных спланировали условное расселение в своих населенных пунктах, при этом придерживались главного принципа: не разделять трудовые коллективы, не разлучать жителей сел пострадавшей зоны.

Провели совещание секретарей парторганизаций, депутатов райсовета, председателей сельисполкомов, руководителей предприятий, колхозов и совхозов, начальников служб района. Для оказания помощи на местах закрепили их за теми населенными пунктами, куда направлялись чернобыльцы.

Аналогичная работа была проделана и в области; к нам командировали группу ответработников облорганизаций во главе с А. И. Кикотем — вторым секретарем Киевского обкома КПУ.

Мы незамедлительно изыскали в собственных хранилищах два десятка дозиметрических приборов типа ДП-5, семь комплектов ДП-24, по одному ДП-22, ДК-0,2, а в период прибытия чернобыльцев получили из области ДП-100 и др. Организовали обучение пользованию этими приборами, а подготовленным ранее дозиметристам помогли возобновить навыки.

Развернули 39 постов радиационно-химического наблюдения, 13 санитарно-помывочных пунктов и пунктов дезактивации техники, две команды обеззараживания местности, шесть учреждений сети наблюдения и лабораторного контроля.

И утверждения профессора В. Короля, историка, бывшего работника ЦК КПУ (прозвучавшие на телеканале СIТI 31.07.10), о том, что в то время на местах не было дозиметрических приборов, а учения по ГО вообще не проводились, — мягко говоря, не соответствуют действительности.

Не ожидая указаний сверху, мы разработали Памятку по защите организма человека от возможного воздействия радиоактивных веществ и распространили среди населения 5 тыс. экземпляров. В ней давались простые советы. Так, рекомендовалось максимально ограничить проветривание служебных и жилых помещений, окна и форточки держать закрытыми. Ежедневно проводить влажную уборку квартир с применением моющих средств. Для защиты органов дыхания использовать респираторы. В поле и на фермах работать только в спецодежде. Перед едой тщательно мыть руки с мылом. Чтобы радиоактивные вещества не попали в воду, шахтные колодцы герметически обить полиэтиленовой пленкой и прикрыть.

На границе между Макаровским и Бородянским районом, через территорию которого двигались колонны автомашин и автобусов из Чернобыльской зоны, с помощью начальника Макаровского гарнизона генерал-майора Г. Е. Бойчука оборудовали санитарно-контрольный пункт. Тут проходили обработку те люди и транспортные средства, у которых фон был повышенным. Здесь же регистрировали прибывших, благодаря чему потом сразу могли ответить, куда именно направлен тот или иной человек. Аналогичные пункты создали и в хозяйствах, принимавших переселенцев.

На объектах круглосуточно работали сотрудники райкома партии, райисполкома, райкома комсомола, местный актив, а также специалисты служб и ведомств.

Все без исключения прибывшие из зоны отчуждения, пройдя санобработку, в соответствии с решением Киевского облисполкома бесплатно получали новые одежду и обувь — старые (по акту) упаковывали в целлофановые пакеты и “хоронили” в специально отведенных местах. Транспорт тщательно дезактивировали.
Война без видимого фронта

Первые автобусы с чернобыльцами начали прибывать в район 3 мая

Наша задача осложнялась тем, что в это же время из 30-километровой зоны отселения доставляли скот из колхозов, совхозов и с личных подворий. Загружали его в дневное время люди, которым вечером предстояло эвакуироваться самим.

За первую ночь с 3-го на 4 мая район принял более трех тысяч переселенцев. В дальнейшем пострадавшие прибывали и днем, и ночью. Работали с ними сутки напролет жители Макаровщины.

Не могу понять участника ликвидации последствий аварии на ЧАЭС Н. Дубовича из Переяслава-Хмельницкого, который в статье “Біль мій — Чорнобиль” (“Сільські вісті”, 21.04.10) утверждает: “Вантажились селяни переважно вночі, щоб американські шпигуни-супутники не зафіксували цього...” Как может тот, кто называет себя ликвидатором, опускаться до подобных вымыслов? Что ж, пусть это останется на его совести...

Сложно описать тогдашнюю обстановку в районе.

На улицах райцентра многолюдно. Беспрерывно одна за другой движутся машины. Кто-то из водителей уточняет местонахождение пункта назначения, кое-кто ищет бесплатное вино. Стоит постоянный шум — людские голоса, рев автомобильных двигателей, мычание перевозимого скота...

В южной части села Калиновка расположился полевой госпиталь Ленинградской военно-медицинской академии.

Гостиницы, общежития заселены до предела. Приезжим, в том числе прибывшим в командировку, приходилось ночевать на стадионе под открытым небом.

Все службы и ведомства района работали круглосуточно. Зачастую руководители и специалисты ночевали в своих служебных кабинетах. Люди до предела переутомлены. Случалось, водители, вернувшись из рейса, засыпали прямо в кабине автомобиля.

Это была своего рода война, только без видимого фронта, взрывов бомб и автоматных выстрелов.

Как обычно и бывает у нас в подобных ситуациях, появились провокаторы, охотники почесать языком — они распространяли сплетни о том, что якобы руководители района свои-то семьи вывезли на юг. Приходилось заставлять жену с детьми расхаживать по центру Макарова, дабы рассеять эти слухи. Того же требовал и от коллег.
Учителей — к учителям, доярок — к дояркам... А батюшку куда?

В соответствии с намеченным колхозы Чернобыльской зоны им. 1 Мая (с. Опачичи), “Победа” (Стечанка), “Коммунар” (Толстый Лес), “XX партсъезда” (Ильинцы), “Красное Полесье” (Чапаевка), “Путь к коммунизму” (Рассоха) расквартировали в хозяйствах нашего района — опытном хозяйстве “Копылово”, колхозах им. Ленина (Андреевка), “Прогресс” (Липовка), “Россия” (Королевка), “Родина” (Наливайковка), им. Горького (Фасова), “Ленинский путь” (Колонщина). А предприятия и учреждения Чернобыля разместили в Макарове.

Из зоны отчуждения в 1986 г. переселены на Макаровщину около 10 тыс. чернобыльцев. Отселяя, их убеждали, что в ближайшее время они будут возвращены в родные края.

Всех прибывших расселяли к местным жителям по принципу “семья к семье”, причем семьи председателей сельсоветов подселяли к семьям глав здешних органов власти, председателей колхозов — к их местным коллегам, учителей — к учителям, механизаторов — к механизаторам, доярок — к дояркам.

Возникали и незначительные затруднения. Не сразу, к примеру, решили, к кому подселить прибывшую из Чернобыля семью священника: в районе не было церкви. С согласия батюшки направили в семью секретаря парторганизации. Как уж они налаживали свои взаимоотношения, кто на кого влиял — не знаю, но впоследствии остались близкими и верными друзьями.

Такой метод расселения позволил снизить психологическое напряжение у пострадавших: ведь с местными коллегами у них были общие профессиональные интересы и даже задачи, во многом близкие взгляды.

Не представляю, что бы вышло, возникни сегодня необходимость перевозить и принимать столько людей. Ведь нет уже автотранспортных предприятий. Развалены и разграблены колхозы и совхозы. В отдельных селах нашей “демократической независимой” страны не на чем и покойника на кладбище свезти — используют коров как тягловую силу. Стыд и позор! А еще в Европу стремимся!

В те дни макаровчане восприняли боль и тревогу чернобыльцев как свою личную. Помогали всем, чем могли.

Со всего района шли в райком партии и настойчиво требовали поселить к ним эвакуированных. А колхозники села Андреевка М. С. Микиша, Н. В. Никончук, пенсионерка О. Д. Петрушенко, предоставив свои дома под жилье чернобыльцам, сами перебрались кто во времянки, кто к родственникам. Киевлянин В. Г. Иващенко, получив в наследство от отца дом в Андреевке, отдал его двум семьям — переселенцам. Подобные примеры можно привести по селам Людвиновка, Королевка и др.

12 мая собрание трудового коллектива совхоза “Киевский” приняло постановление однодневную зарплату перечислять в фонд пострадавших. Работники молочнотоварной фермы колхоза “Коммунист” решили выполнить план 1986 г. за 11 месяцев и средства от реализации сверхплановой продукции направить в тот же фонд.

На чернобыльский счет № 904 по состоянию на 14 июля 1986 г. по Макаровскому отделению Госбанка поступило 52 305 рублей добровольных взносов от населения и заработанных на субботниках. Это были не просто поступки макаровчан, а реальные примеры проявления советского патриотизма. Жаль, что они остались незамеченными и неподдержанными. По-видимому, “свободной и независимой” Украине такое ни к чему. Сейчас другие ценности в почете, и сегодняшние реалии — казнокрадство, воровство, взяточничество, продажность, предательство, заказное убийство, наркомания, проституция и др.

Сразу после расселения чернобыльцев были проведены совместные собрания трудовых коллективов и парторганизаций, где обсудили задачи, вытекающие из сложившейся ситуации, и пути их решения. В дальнейшем заседания исполкомов сельсоветов и правлений колхозов проводились совместно.

Производственный процесс в сельскохозяйственных предприятиях не останавливался ни на час. Рабочий день организовывали в две смены: до обеда работает смена эвакуированных, после — местные колхозники. Каждые семь дней — пересменка.

Питались семьи сообща. Хозяева не требовали платы ни за проживание, ни за питание. Чернобыльцы, стараясь не остаться в долгу, по своей инициативе тоже приобретали продукты для общего стола. Пищу хозяйки готовили поочередно, в зависимости от того, у кого было свободное время. Зачастую и вместе.

Об уровне организации приема и расселения эвакуированных в Макаровском районе свидетельствуют такие факты.

В пять утра 4 мая в село Копылово прибыли последние жители чернобыльского села Опачичи, а в 8 ч 30 мин того же дня дети переселенцев уже были в школе на занятиях. Местных школьников перевели во вторую смену.

В решении многих вопросов бесценным подспорьем оказался опыт, приобретенный в 1982-м в ходе республиканских учений по ГО под руководством председателя Совета Министров УССР А. П. Ляшко. Тогда район принял железнодорожным и автомобильным транспортом и расселил свыше 400 киевлян.

С самого начала аварии на ЧАЭС районные санэпидстанция и больница систематически организовывали обследования населения, дозиметрический контроль воды открытых водоемов, шахтных колодцев, воздуха, травы, почвы. С 3 по 11 мая медработники обследовали 42 309 прибывших. Выполнены 20 443 лабораторных исследования крови, для чего развернули временные врачебные амбулатории, где круглосуточно работали 47 врачебных бригад из Киевской и других областей УССР.

Дважды в сутки жителей района информировали по радио о радиационной обстановке. Систематически велась устная разъяснительная работа о мерах предохранения от радиационного поражения.

Много внимания уделялось контролю сельскохозяйственной продукции, выращенной в колхозах, совхозах, на приусадебных участках, проверке продуктов питания. Только районная СЭС в течение 1986-го исследовала 11 879 проб пищевых продуктов, 1651 — молока и молокопродуктов, 4602 — мяса и мясопродуктов, 1565 — овощей. Если уровень радиации превышал допустимый, то продукцию снимали с реализации.

Измерение уровня радиации на территории будущего села

По предписанию райсанэпидстанции всех сельскохозяйственных животных, поступивших из зоны отчуждения — 19,5 тыс. голов крупного рогатого скота и 3,8 тыс. голов свиней, — сдали на Житомирский и Белоцерковский мясокомбинаты. Макаровский молокозавод перевели на производство одного вида продукции — сливочного масла, что позволяло перекрыть распространение радионуклидов, имеющихся в отдельных партиях молока.

В соответствии с постановлением Совмина УССР в первой половине мая матерей с детьми, беременных, а также учеников 1—8 классов (немного позже — и старшеклассников) организованно отправили на оздоровление в лучшие санатории, дома отдыха, пионерские лагеря южных областей республики. С большим гостеприимством и душевной теплотой встречали детей представители Николаевского, Крымского и Одесского обкомов партии, облсовпрофов.
Наши гости — высокие и разные

С рабочей поездкой в Макаровский район прибыли председатель Совета Министров СССР Рыжков, председатель КГБ СССР Чебриков, председатель ВЦСПС Шалаев, председатель Правительственной комиссии по ликвидации последствий Чернобыльской аварии, зампредседателя СМ СССР Щербина.

В мае член Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь ЦК КПУ Щербицкий и уже упоминавшийся Ляшко дважды посетили села, где проживали эвакуированные из зоны Чернобыльской АЭС. Встречались с механизаторами, животноводами, руководителями хозяйств, учителями, врачами, знакомились с работой районной поликлиники и санэпидстанции, медицинских и дозиметрических пунктов. Владимир Васильевич и Александр Павлович рассмотрели ряд вопросов, касающихся эвакуированных хозяйств, дали рекомендации относительно деятельности медучреждений, предприятий торговли, бытового обслуживания.

События на ЧАЭС привлекали внимание мировой общественности, журналистов, представителей дипломатических ведомств, простых граждан.

Так, 9 мая район навестили представители зарубежных информационных агентств, газет, телевидения и радио. А 21 мая нашими гостями стали одновременно 59 глав посольств иностранных государств, аккредитованных в СССР. Они интересовались выполнением мероприятий по ликвидации последствий аварии, вопросами трудоустройства и быта переселенцев, работой санэпидстанции и молокозавода. Продегустировав молоко на предприятии, временный поверенный в делах Филиппин Р. О. Фернандес и посол КНР Ли Цзеван заявили, что вкуснее не пробовали.

Участники 39-й велогонки Мира, стартовавшей в Киеве 6 мая 1986 г., побывали в наших селах, встретились с переселенцами, старались поддержать их морально, искренне желали здоровья и благополучия.

Жителям села Людвиновка запомнилась встреча с делегацией США. Во время застолья (с украинским борщом и пампушками) после очередного тоста у большинства американцев, как говорится, развязались языки, появился стимул поделиться воспоминаниями. С вниманием и сожалением выслушали чернобыльцы рассказ элегантного, стройного отставного генерала военно-воздушных сил США, который в августе 1945-го по приказу своего правительства выполнил с борта самолета аэросъемку последствий только что проведенной атомной бомбардировки японских городов Хиросимы и Нагасаки.

Подобных встреч и визитов было множество.
Большая стройка: 20 сел, невероятные темпы

Изучив обстановку, правительство Украины пришло к выводу: возвратить чернобыльцев на прежнее место жительства невозможно. В итоге оно издало постановление, предусматривающее построить для них в Киевской обл. в 1986 г. 9 тыс. домов усадебного типа с объектами соцкультбыта и инфраструктурой. В том числе 2035 — на Макаровщине силами организаций Украгростроя Волынской, Закарпатской, Ивано-Франковской, Крымской, Львовской, Николаевской, Ровенской, Тернопольской, Херсонской и Черновицкой областей. Кроме того, Киевская область обязалась выстроить две школы, дом культуры, три аптеки, пять помещений сельских советов, 62 сборных магазина.

За районом закрепили зампредседателя Украгростроя В. П. Лемеша, возложив на него функцию технического контроля, и он вкладывал в общее дело все свои знания, умение и энергию.

Первый десант строителей высадился 6 июня и занялся подготовкой к приему основного состава коллег, обустраивая для них жилые городки и пищеблоки. Из названных областей прибыли 18 тыс. человек, в том числе студенты из России, Узбекистана... В отдельных областных отрядах численность доходила до 3 тыс. Возглавляли их, как правило, ответственные, опытные, можно сказать — талантливые руководители. Среди них В. И. Лысак (Тернополь), А. Г. Гнатенко и В. Д. Чайка (Николаев), В. А. Хижняк (Ровно), Б. Й. Ворона (Луцк) и др.

Общая численность жителей района в то время увеличилась почти вдвое — с 48 тыс. до 76 тыс. Всех надо было накормить, напоить, обеспечить работой, учебой, медицинским и бытовым обслуживанием.

Справедливости ради отмечу, что строители могли жить и работать в полуавтономном режиме. К ним прикомандировывались работники милиции, медицины, быта. Большую часть продуктов питания они завозили из своих областей.

Панорама строительства. 20 июня 1986 г.

Все дома, предусмотренные постановлением правительства, в соответствии с проектно-технической документацией возводились компактно, на новом месте близ существующих населенных пунктов.

В наш адрес были отгружены деревянные конструкции домов из Марийской и Удмуртской АССР, Карелии, Красноярска, Хабаровска, Иркутска, других регионов РСФСР. Остальные стройматериалы доставлялись автомобильным транспортом областей подрядчиков и по железной дороге.

Расположенная в районе небольшая станция Буян, предназначенная в основном для отстоя железнодорожного транспорта, принимала около 300 вагонов в сутки — в десять раз больше, чем до аварии. Слаженно действовала при разгрузке вагонов и доставке грузов к месту назначения служба Макаровского райснаба во главе с ее директором Н. З. Николенко.

Объекты — жилые дома, школы, магазины, детсады и др. — строились одновременно и круглосуточно. Люди работали напряженно и тяжело, но с настроением, сознавая значимость порученного им дела: ведь до начала учебного года всем переселенцам нужно было предоставить благоустроенное жилье, чтобы дети пошли в школу из своих домов.

За весь период строительства в районе не было зарегистрировано грубых нарушений трудовой дисциплины и правопорядка. А проблема употребления алкогольных напитков полностью снята с повестки дня. Строителям создавались все условия — от трехразового питания до высокой зарплаты.

Для надлежащей организации производственного процесса не реже двух-трех раз в месяц проводились рабочие совещания, на которые приглашали руководителей колхозов, совхозов, председателей сельисполкомов, секретарей парторганизаций, начальников строительных отрядов, проектантов. Заседания проходили коротко, конкретно и требовательно.

Из областей систематически откомандировывались лица, ответственные за работу строителей, — здесь они уточняли ситуацию и при возникновении проблем вместе с районными властями оперативно устраняли их. Толково, со знанием дела разрешал вопросы зампредседателя Николаевского облисполкома Э. А. Шорин, а также его коллега из Черновцов А. И. Мартынюк и др.

Чтобы помочь в выполнении постановления правительства, в район периодически выезжали первые секретари Тернопольского, Николаевского, Ровенского, Волынского обкомов партии — А. И. Корниенко, Л. Г. Шараев, В. И. Луценко, З. С. Ковальчук.

К сожалению, этого нельзя сказать об отдельных работниках ЦК КПУ.

Припоминаю один эпизод. Конец июля 1986-го. Мы собрались на партхозактив по вопросам окончания строительства жилья. За полчаса до начала раздался телефонный звонок из ЦК — сообщили, что к нам поехал заведующий отделом Л. М. Кравчук, и попросили не начинать собрание без него. Но Леонид Макарович не из тех, кто опаздывает, — он приехал вовремя.

После моей информации и решения поднятых проблем мы договорились о сроках окончания строительства и заселения домов. Все вынесенные на актив вопросы рассмотрели менее чем за 30 минут.

В конце мероприятия попросил слова Леонид Макарович. Его зажигательное выступление затянулось минут на сорок. Двумя фразами отдав должное повестке дня, он повел речь о марксизме-ленинизме, убеждая нас в правильности и научности учения, призывая оберегать его от всяческих ревизионистов, националистов и пр.

Сегодня мы слышим от него совершенно противоположное. Когда же Леонид Макарович был самим собой? Вчера? Сегодня? Или нам еще предстоит увидеть его истинную суть завтра? Не сомневаюсь: подобно одному из героев кинофильма “Свадьба в Малиновке”, Леонид Макарович будет жить при любой власти, поучая всех, как надо вести себя в этом непредсказуемом буржуазном обществе, к созданию которого он вместе с Ельциным, Шушкевичем и Горбачевым непосредственно приложил руку, развалив при этом свою большую родину — Союз Советских Социалистических Республик...

Первое село — Тернопольское, 155 домов с инфраструктурой и объектами соцкультбыта, получившее название в честь области, откуда приехали к нам его строители, возведено за 54 дня. Только вдуматься — за 54 дня!

Мало кто знал такие темпы. Сегодня модно критиковать их.

Да, нарушался технологический процесс, не все делалось, как требовали строительные нормы. Но людям надо было срочно дать крышу над головой, помочь снять перенесенный ими небывалый стресс.

Заселение состоялось 1 августа; на торжество собралось множество людей, прибыли иностранные гости, представители СМИ. Событие транслировалось многими телеканалами почти на все континенты нашей планеты.

Чернобыльцы благодарили тернопольских строителей, труд которых был также отмечен денежными вознаграждениями, подарками, грамотами. Им вручили памятное Красное знамя киевских обкома партии, облисполкома, облсовпрофа.

Аналогично заселялись и остальные 19 построенных сел. Последнее — Марьяновка, где 300 домов сданы в эксплуатацию 1 сентября

Недоделки, допущенные при возведении зданий и выявленные комиссиями и жителями, сразу устранялись. Более того, строители оставались в селах на протяжении всего осенне-зимнего периода, продолжая работы на переходных объектах, и требования новоселов беспрекословно выполняли.

Зима оказалась на редкость холодной, а большую часть переселенцев составляли пенсионеры, среди которых не все умели пользоваться для отопления жилья котлами на угле, а осваивать новые навыки в преклонном возрасте нелегко. Строителям приходилось самим топить котлы и обучать хозяев.

Все новопостроенные дома в том же году были заселены. Пустых и бесхозных не осталось.

Наоборот, возникали проблемы иного порядка. Эвакуированные односельчане обычно стремились поселиться в одном населенном пункте в том же составе, но это не всегда получалось: домов недоставало, даже несмотря на то, что два чернобыльских колхоза с жителями переселили от нас в Згуровский район. Поэтому приходилось предоставлять многокомнатные дома двум-трем одиноким женщинам или мужчинам. При этом новоселам обещали дополнительно построить и выделить законное отдельное жилье.

Но увы!.. Грянул август 1991-го. А там и все планы, обещания канули в небытие, как и государство.

Часто задают вопрос: “А справилась бы “ненька” Украина, если случись та беда нынче?” Постучим по дереву. Конечно, нет!

Вряд ли у государства найдутся такие возможности. Ведь только на строительство жилья в нашем районе, по приблизительным подсчетам, израсходовано около 150 млн. руб. А если изыщутся необходимые денежные средства — их нагло растащат, как разворовали все богатство страны, нажитое многими поколения наших соотечественников. Да и ни державы СССР — с братскими республиками, которые оказывали друг другу посильную помощь, — уже нет, ни патриотизма, присущего советским людям!

В канун 25-летия трагедии на ЧАЭС остается надеяться, что эта дата будет отмечена — как на государственном так и на местном уровне — широко, гласно; с должным уважением к тем, кто внес неоценимый вклад в укрощение реактора и в ликвидацию последствий аварии; с приглашением на мероприятия этих людей — будь то атомщики или шахтеры, чернобыльцы или строители, военные или ученые. Мы должны помнить и чтить всех, кто совершил этот подвиг. Сердечное им спасибо и земной поклон!

Первый секретарь Макаровского райкома КПУ в период чернобыльских событий

Виталий КОСТРОМА