Владимир Путин заявил Роману Абрамовичу, что “хочет увидеть задницу Ходорковского на нарах”

В решении Третейского суда в Гааге по иску акционеров ЮКОСа содержатся показания истцов и приглашенных ими свидетелей, которые утверждают, что дело против компании было политически мотивированным, пишут российские Ведомости.

В частности, они приводят высказывания президента Владимира Путина и высокопоставленных чиновников. Если им верить, атака на ЮКОС была организована и скоординирована, поскольку, “как утверждают истцы, участие Михаила Ходорковского в социальной и политической жизни России вкупе с растущей экономической мощью ЮКОСа стали восприниматься российскими властями как угроза”, указывается в документе.

В понедельник суд обнародовал свое решение, присудив акционерам ЮКОСа выплату $50 млрд на основании того, что Россия по его постановлению нарушила положения Энергетической хартии, запрещающие экспроприацию и национализацию.

В решении, обнародованном судом, приводятся свидетельские показания бывшего советника президента по экономике Андрея Илларионова. Примерно в конце 2002 г., сообщил он, “в Генеральной прокуратуре была создана специальная группа, в которую входили приблизительно 50 человек, работавших исключительно над фабрикацией доказательств против Ходорковского и ЮКОСа”. Эта группа разработала около 15 возможных теорий, которые могли бы оправдать арест Ходорковского, среди них — “схемы уклонения от уплаты налогов, созданные ради выгоды либо самого Ходорковского, либо ЮКОСа”. Источником этой информации, сказал Илларионов во время перекрестного допроса на слушаниях в суде, был “высокопоставленный чиновник российской администрации”, который до сих пор живет в Москве, поэтому Илларионов из соображений безопасности отказался назвать его имя. Этот чиновник, по утверждению советника президента, сказал ему: группа “была создана, чтобы “заняться” Ходорковским, что означает, что в какой-то момент некие представители спецслужб получили приказ решить, так сказать, проблему”.

Отвечая в ходе слушаний на вопрос члена Третейского суда, Илларионов дал показания о беседе с Путиным, которая состоялась вскоре после задержания Ходорковского в октябре 2003 г. По словам Илларионова, Путин объяснил, что Ходорковский “плохо себя повел” и перестал “сотрудничать”, например начав переговоры о слиянии ЮКОСа с американской нефтяной компанией (это была ExxonMobil) и оказывая поддержку КПРФ перед выборами в Госдуму. Как следствие, Путин решил “отойти в сторону” и предоставить Ходорковскому возможность самостоятельно разбираться с “парнями”, сказал бывший советник Путина.

Илларионов также вспомнил, что многие отреагировали на задержание Ходорковского с возмущением. Тогдашний премьер-министр Михаил Касьянов публично осудил задержание. После этого Путин попросил “прекратить все спекуляции и истерику на этот счет” и рекомендовал правительству “не втягиваться в эту дискуссию”, напомнил Илларионов. Ему было очевидно, что эти слова Путина обращены к Касьянову, который впоследствии был отправлен в отставку.

В первом полугодии 2003 г. финансовая поддержка Ходорковским оппозиционных политических партий, включая Коммунистическую, по всей видимости, стала все больше беспокоить Путина, отмечается в решении суда. Например, один из совладельцев ЮКОСа Владимир Дубов заявил в суде, что в апреле Путин посоветовал Ходорковскому ограничить свою политическую активность и не финансировать коммунистов. Кроме того, напомнили судьи, Касьянов, давая показания в Европейском суде по правам человека, куда обращались Ходорковский и Платон Лебедев, заявил: разговор с Путиным не оставил у него сомнений, что, “финансируя коммунистов, Ходорковский перешел грань, как ее видел Путин, и что уголовное преследование сотрудников ЮКОСа началось именно из-за не санкционированного Путиным финансирования политических партий”.

Другой совладелец ЮКОСа Леонид Невзлин заявил в своих показаниях: весной 2003 г. с ним встретился тогдашний министр печати (его имя в документе не приводится, но в то время этот пост занимал Михаил Лесин) и проинформировал, что “принято решение отобрать ЮКОС и, чтобы добиться этого, [заместители главы администрации президента Путина] не остановятся ни перед чем, включая арест Ходорковского”. Из этого разговора Невзлин понял, что Ходорковский должен прекратить критиковать Путина и его администрацию, “иначе он может все потерять”. Невзлин, по его словам, получал предупреждения и из других источников, в том числе от владельца “Сибнефти” Романа Абрамовича: Путин якобы сказал Абрамовичу, что “хочет увидеть задницу Ходорковского на нарах” (в документе — “would like to see Mr. Khodorkovsky’s bottom on a prison bench”), и тот рассказал об этом Невзлину, сообщил последний суду. А член Совета Федерации сказал Невзлину, что у Ходорковского “могут быть проблемы, если он останется в России”.

Дубов рассказал в суде, что чиновник Кремля 27 октября 2003 г. сообщил ему, что по указанию Путина его вычеркнули из списков кандидатов в Госдуму. В ходе слушаний Дубов в деталях рассказал о разговоре с этим человеком. На вопрос Дубова, что станет с ЮКОСом, чиновник дал такой ответ: “ЮКОС у вас заберут, господа”, — и добавил, что уголовные обвинения будут предъявлены каждому акционеру. “Путин в ярости из-за Ходорковского”, — сказал, по утверждению Дубова, этот чиновник. По его совету Дубов покинул Россию в тот же вечер и больше не возвращался. Невзлин уехал из России в конце 2003 г. Вскоре после этого Дубова, Невзлина и Михаила Брудно обвинили в хищении и отмывании средств.

Истцы и вызванные ими свидетели давали эти показания, описывая то, что, по их мнению, представляло организованную кампанию травли и устрашения. Представители ответчика (им выступала Российская Федерация) в своих заявлениях отметили: если бы применявшиеся к ЮКОСу и его сотрудникам правоприменительные меры “были результатом масштабного политического заговора, который длился несколько лет и в который были вовлечены сотни, если не тысячи официальных лиц, включая не менее чем 60 судей в судах четырех уровней, а также значительное количество третьих сторон в разных странах, то тогда, после почти десятилетия энергичных усилий по оспариванию [этих действий], наверняка появился бы хоть один документ, относящийся к предполагаемому заговору, или хоть один недовольный заговорщик сообщил бы, что участвовал в нем”. Однако истцы не предъявили никаких подобных доказательств, заявил ответчик.

Ответчик, говорится в документе суда, также назвал показания Илларионова о создании специальной группы, которая разрабатывала планы разгрома ЮКОСа, “полученной из вторых рук информацией фантастического толка”, поскольку тот не назвал имя чиновника, сообщившего ему об этом. Слова Илларионова “абсолютно недостоверны”, поскольку он ничего такого не говорил в течение семи лет и еще более двух лет после этого разговора продолжал работать советником Путина. Однако суд не принял эти возражения, посчитав Илларионова заслуживающим доверия свидетелем, а его заявления и объяснение нежелания выдавать источник заботой о его безопасности — правдоподобными.

Ответчик также поставил под сомнение показания Невзлина, в том числе на основании того, что тот не рассказывал о поступавших ему предупреждениях, в том числе от Абрамовича, до 2010 г. Невзлин объяснил, что, если бы он так поступил, это бы сильно навредило находившемуся в тюрьме Ходорковскому, потому что ему противостояли не только “Путин, [Игорь] Сечин и другие”, но и появился бы новый враг в лице Абрамовича. Все изменилось с началом второго процесса против Ходорковского: тот понял, что в российских судах правды не добьешься, и уже не боялся “политического противостояния с режимом Путина”, заявил Невзлин. Также, добавил он, российские суды не заинтересованы в его показаниях, потому что “судья лишь штампует решения, вынесенные Следственным комитетом или Генпрокуратурой”; поэтому он сейчас и рассказывает все эти факты в Гаагском суде, так как защитить свои интересы акционеры ЮКОСа способны лишь “в свободных странах или международных судах”.

Суд принял это объяснение Невзлина. Он также отметил, что Российская Федерация не представила собственных свидетелей по этому вопросу, которые могли бы опровергнуть или поставить под вопрос показания свидетелей истцов.