Что не так с публикацией в The New York Times об украинских двигателях в КНДР: подробный разбор статьи

Подобную возможность уже официально опровергла сама “украинская фабрика” — “Южный машиностроительный завод имени Макарова”, Государственной космическое агентство Украины, которому подчиняется предприятие, и секретарь СНБО Александр Турчинов. 

Редакция AIN.UA проанализировала текст The New York Times, источники, на которые он опирается, и разобралась в том, почему статье не стоит доверять.

Вводная. В чем вообще проблема?

В ядерной программе КНДР. Точнее, в ее ракетной составляющей. Атомная бомба есть в распоряжении Северной Кореи с 2006 года, но у нее не было эффективных средств ее доставки. Долгое время КНДР работала над ракетами, способными нести ядерные заряды. До текущего года в распоряжении страны были лишь ракеты ближнего и среднего радиуса действия, способные достичь Южной Кореи, Японии и американских баз на Гуам. Но попытки создать Межконтинентальную баллистическую ракету (радиус действия свыше 5 500 км), способную поразить цели на континентальной части США, постоянно оканчивались неудачей. Наконец за последний год КНДР добилась стремительного прогресса и 4 июля 2017 года успешно протестировала МБР Hwasong-14. 

Почему The New York Times утверждают, что с этим связан “Южмаш”?

Сперва стоит разобраться, на чем основывается статья NYT. Это не расследование самого издания. “Согласно экспертному анализу, опубликованному в понедельник и засекреченным оценкам американских разведывательных агентств”, — говорится в материале. На доводы американских разведслужб NYT лишь ссылается, но, очевидно, их не приводит.

Но “экспертный анализ” находится в открытом доступе. Это статья “Секрет успеха Северной Кореи с МБР” (The secret to North Korea’s ICBM success), опубликованная неприбыльной британской организацией “Международный институт стратегических исследований” (IISS). Ее автор — Майкл Эллеман, американский ученый, изначально работавший в лаборатории Lockheed Martin, но успевший поработать экспертом по ракетному оружию в ООН и других государственных и частных организациях. Журналисты NYT также должны были поговорить напрямую с Эллеманом, поскольку они приводят несколько его цитат, которых нет в его тексте на IISS.

Разбор статьи The New York Times

Сравнение баланса в источнике и статье издания

Первые абзацы статьи американского издания и IISS уже отличаются в своих суждениях, и это отличие будет сохраняться до конца обоих текстов. В дальнейшем мы будем отмечать цитаты из текста The New York Times желтым цветом, а цитаты из основного источника — статьи Майкла Эллемана на IISS — синим.

В NYT утверждают, что успех северокорейской программы “стал возможным благодаря покупке на черном рынке мощных двигателей, вероятно, с украинской фабрики с историческими связями с российской ракетной программой”. Журналисты указывают только на украинскую сторону, но первый абзац статьи на IISS, на который ссылаются в NYT не столь категоричен. “Майкл Эллеман делится первыми серьезными доказательствами, что Северная Корея приобрела высокопроизводительный жидкостный ракетный двигатель (LPE) от незаконных сетей в России и Украине”, — утверждается в редакторском вступлении. Далее Эллеман во втором абзаце уже сам пишет, что “двигатели, вероятно, приобрели через незаконные каналы, работающие в России и/или Украине”.

В дальнейшем в тексте IISS Россию и/или Украину связывают с попавшими в Северную Корею двигателями восемь раз. В шести из них они рассматриваются как два одинаково возможных варианта. Единожды Эллеман связывает модель двигателей, которую он определил, только с Россией. “[…]все из них связаны с российским предприятием названым в честь В.П. Глушко, сейчас известного как Энергомаш”. Только в одном из последних абзацев Эллеман указывает исключительно на “Южмаш”. 

Но ни сам Эллеман в своих комментариях для The New York Times, ни журналисты издания, не подают информацию столь сбалансировано. “Похоже, что эти двигатели попали из Украины — вероятно незаконно. Важный вопрос, как много [двигателей] у них есть и помогают ли им украинцы сейчас. Я очень взволнован”, — уже однозначно сказал аналитик журналистам издания. 

Not misquoted, but my written words best reflect my findings. I DO NOT allege Ukr gov’t involved; xfer is work of Rus/Ukr smugglers

— Mike Elleman (@Elleman_IISS) August 14, 2017

 

В статье NYT “Южмаш” в качестве однозначного источника двигателей упоминается семь раз. Российский вариант в лице “НПО Энергомаш” журналисты упоминают только раз.

Пошаговый разбор ссылок и утверждений

Далее разберем сомнительные утверждения и моменты по ходу текста NYT.

1. “Правительственные следователи и эксперты сфокусировали свои запросы на ракетной фабрике в украинским Днепре”. 

В тексте Эллемана есть только один отрывок, который может служить источником для такого предложения: “В добавок, западные эксперты, которые посетили украинское КБ “Южное” в течение последнего года, сообщили автору, что версия двигателя с одной камерой сгорания демонстрировалась в университете неподалеку и местный инженер хвалился тем, что произвел его”.

Эллеман не указывает, в чем состояла причина визита “западных экспертов” в КБ “Южное”. “Фокусировали они свои запросы” или нет, касались ли они двигателей северокорейских ракет или нет — из этого предложения нельзя сделать никаких выводов. Журналисты NYT ничем не подкрепляют свои слова в этом случае.

2. “Во время Холодной войны фабрика производила одни из самых смертоносных ракет в советском арсенале, включая SS-18. Она осталась одним из основных производителей ракет для России даже после обретения Украиной независимости”.

Соответствующий фрагмент в тексте на IISS: “Двигатель РД-250 изначально был спроектирован предприятием имени Глушко в России, производился и использовался в первой ступени МБР Р-36 (SS-9) и ракете-носителе “Циклон-2”, [разработанной] КБ “Южное” в Украине. Ракета “Циклон-2” подняла первый спутник на орбиту в 1969 году, а последний из 106 пусков состоялся в 2006 году. Хотя “Южное” отвечало за производство ракеты “Циклон-2″, российские предприятия запускали спутники. Отношения пережили распад Советского Союза в 1991 году в первую очередь благодаря давним институциональным связям и коммерческим интересам обоих предприятий и стран”.

Как видим, в фрагменте NYT речь идет как будто о ракетах военного назначения. Но фактически же речь идет о коммерческих пусках спутников. По модели такого взаимодействия днепровских и российских предприятий функционировал проект “Морской старт” с РН “Зенит” и программа конверсии ракет РС-20 в РН “Днепр”, которые запускал российский “Космотрас”. 

Опровергают утверждения журналистов и в самом “Южмаше”: “ЮЖМАШ не только не является основным производителем ракет для РФ, но и вообще не поставляет в РФ ни ракеты, ни их детали и сборочные единицы, включая ракетные двигатели. […] Ракеты и ракетные комплексы военного назначения в годы независимости ЮЖМАШем не выпускались и не выпускаются”. Стоит напомнить, что 27 августа 2014 года СНБО принял решение прекратить экспорт космической техники в РФ. 

3. “Но с того момента, как пророссийский президент Украины Виктор Янукович был отстранен от власти в 2014 году, для принадлежащего государству предприятия, известного как “Южмаш”, настали тяжелые времена. Россияне отменили обновление своего ядерного флота. Фабрика не работала на полную загрузку, погрузла в неоплаченных счетах и низком моральном духе. Эксперты верят, что это наиболее вероятный источник двигателей, которые подняли вверх две МБР [КНДР] на испытаниях в июле”. 

“Если Северная Корея приступила к поиску и покупке нового LPE в 2016 году, то его начало пришлось бы на тот же год, когда “Южное” испытывало пик влияние финансовых проблем […] Работники “Южного” в Днепропетровске и Павлограде, вероятно, могли стать первыми, кто пострадал от последствий экономических проблем, чем могли воспользоваться недобросовестные торговцы, оружейные дилеры и международные преступники, работающие в России, Украине и других странах”. 

Экономические трудности днепровский космических предприятий после прекращения сотрудничества с РФ, сворачивания программы “Морской старт”, “Днепр” и прочих активностей — главный аргумент как NYT, так и Эллемена. Финансовые затруднения действительно есть. Так в 2016 году “Южмаш” задолжал за электричество около 400 млн грн. Этот долг был погашен государством после принятия изменений в госбюджет 2016 года в декабре (закон #5281). В этом году Верховная рада также приняла законопроект #6600, подписанный президентом 1 августа. Согласно нему, “Южмашу” выделили дополнительные 50 млн на погашение части задолженности по заработной плате.

“Эксперты верят, что это наиболее вероятный источник двигателей, которые подняли вверх две МБР [КНДР] на испытаниях в июле”. Хотя в NYT пишут про “экспертов”, речь идет исключительно об Эллемане. Мнения других по этой проблеме статье не упоминается. Сам же Элемман в своей статьи и твитах не так категоричен. 

I don’t believe Ukr gov’t condoned or knew, if the engines were sourced in Ukr. To the contrary, Ukr arrested North Koreans in 2012! 2/2

— Mike Elleman (@Elleman_IISS) August 14, 2017

 

4. “В подтверждение своим выводам, он (Эллеман — ред.) добавляет, что следователи ООН обнаружили, что Северная Корея шесть лет назад пыталась украсть ракетные секреты из украинского комплекса”.

“Пхеньян имеет много связей с Россией, включая незаконную сеть, которая доставила оборудование [ракет] СКАД, Nodong и Р-27 (Musudan) в Северную Корею в 1980-х и 1990-х. Санкции ООН, наложенные на Пхеньян, вероятно усилили связи режима Кима с криминальными сетями. О работе агентов Северной Кореи, ищущих ракетные технологии, известно и в Украине. В 2012 года, к примеру, двое граждан КНДР были арестованы украинскими властями при попытке купить ракетное оборудование у “Южного”.

Эллеман в своем тексте указывает не только на попытку северокорейцев купить технологии в “Южном”, но и на давние связи режима с Россией. К тому же, хотя попытка получения украинских технологий и была, сотрудник “Южного” сообщил о попытке СБУ и теперь шпионы отбывают заключение в украинской тюрьме.

5. “В прошлом месяце, “Южмаш” отрицал публикации о том, что производственный комплекс боролся за выживание и продавал свои технологии за границу, а конкретно в Китай. На веб-сайте предприятия говорится, что компания не принимала, не принимает и не намерена принимать участия в каком-либо сотрудничестве, “предполагающем передачу потенциально опасных технологий за пределы Украины”.

Этот абзац не относится к отчету IISS. Речь идет о публикации в издании Popular Mechanics от 19 июня. В нем со ссылкой на источники журналист Анатолий Зак утверждает, что “китайские чиновники попросили украинцев перестроить оригинальный посадочный лунный модуль (разработанный для советской лунной программы — ред.) с использованием современных материалов вроде новых компьютерных технологий, которая заменит устаревшую электронику в системе управления полетом”. Вот как отреагировал автор Popular Mechanics в Twitter:

По крайней мере, в NYT верно сослались на опровержение публикации Popular Mechanics со стороны “Южмаша”. Тогда украинское предприятие заявило, что “не участвует в каких-либо переговорах с Китаем в части сотрудничества по лунной программе”. 

6. “Норберт Брюгге, немецкий аналитик, сообщил, что фотографии испытаний двигателя показали сильную схожесть между ним и РД-250, моделью “Южмаша”. 

В публикации Норберта Брюгге, на которую ссылается The New York Times, на самом деле говорится следующее: “Становится очень похоже: Новый двигатель Северной Кореи Pekustan схож с РД-250 КБ Глушко”. 

По какой причине журналисты NYT заменили четкое утверждение Брюгге о том, что РД-250 разрабатывается предприятием “АО “НПО Энергомаш” им. академика В.П. Глушко” на “Южмаш” — не понятно.

Кроме того, это и другая связь РД-250 и украинского предприятия, которую описывают журналисты, не верна. Эта модель двигателей разработана и производится именно на российском предприятии “Энергомаш”, в чем можно убедиться на сайте компании. Украинский “Южмаш” действительно пользовался этими двигателями для ракет-носителей семейства “Циклон”, последняя из которых была запущена в 2009 году с российским научно-исследовательским аппаратом.

7. Есть в статье The New York Times и просто мелкий непрофессионализм. “Днепр был назван самым быстросокращающимся городом в мире. Крупная фабрика на Юго-Востоке от Киева, некогда бывшая динамо Холодной войны, переживает сложные времена с поиском клиентом”. 

В этом абзаце журналисты ссылаются на пост американского тревел-блогера Меган Старр, описавшей свои впечатления от пребывания в Днепре. Сама Старр в предложении о “самом быстро сокращающемся городе” ссылается на статью Business Insider за 2012 год. Последний же ссылается на исследование ООН. Ссылка в статье уже не срабатывает. 

Выводы

В статье The New York Times, один из авторов которой дважды был со-лауреатом премии Пулитцера, много неточностей и ей характерно однобокое изложение даже основного источника, на который она ссылается.

При этом, не стоит забывать, что сам источник — статья IISS Майкла Эллемана — строится лишь на предположениях и рассуждениях автора о возможности того, что предполагаемая модель двигателей (установлена по схожести на фотографиях) могла попасть либо из Украины, либо из России в КНДР. Автор не приводит фактически доказательств, а лишь не исключает возможности.

Стоит отметить, что обвиняемый журналистом “Южмаш”, Государственное космическое агентство, которому он подчиняется, секретарь СНБО Турчинов быстро выступили с опровержениями новостей в СМИ. Однако в “Южмаш” на запрос AIN.UA не смогли предоставить фактические данные о наличии на предприятии двигателей РД-250 и других деталей.

Павел КРАСНОМОВЕЦ